- Ну и, представляешь, идёт моя мама с работы... Ну что может стащить с работы советская операционная сестра?
- Спирт?
- Это само собой. Скальпели. Ими муж может зачищать провода в гараже, дочь в студии точит карандаши. И вот несёт она в сумке букетик из шестнадцати скальпелей, перевязанных аптекарской резиночкой, и в роще между родной больницей и нашим проспектом натыкается на компанию гопоты, которую устраивает тридцатишестилетняя миниатюрная женщина. И тогда она прислоняется спиной к сосне, достаёт из сумки связочку и произносит сакраментальное: - Ну, кто хочет комиссарского тела?
Мы ржОм все втроём, мы дети советской выделки, мы знаем эту фразу.
- Ну и все, кроме одного, разбежались, а один шёл за ней до дома и ныл, и канючил и предлагал всёвсёвсё. Я поняла, что настоящая дочь своей матери, когда на своё шестнадцатилетие развела по домам всех подруг, а на обратной дороге водитель трамвая проскочил нашу остановку и высадил меня вместе с тоже какой-то гопотой. Тот через десять шагов уронил меня на асфальт, и я поняла, что колготки - всё.
- О-о...
- Ну, понимаешь, да? Год 86 примерно, хорошие колготки - и дыры на оба колена. Думаю, столько мата он не слышал никогда. Ты представляешь, сколько мата знает дочь операционной сестры? Он плёлся за мной до самого дома, и ныл и канючил...
