За 9 месяцев до, бабка, жившая в одной 14-ти метровой комнате с моими родителями, видно сомкнула и один и другой и третий глазок, поэтому им удалось зачать меня. В маме 45 кило + я, я рождаюсь на переломе суток - большая, толстая, с гладкой кожей. Маму не видно под одеялом - никто не понимает, как я в ней помещалась. Теперь на родительском диване мы втроём - я - с краю, когда плачу, мама кладёт меня на живот. В поликлинике: - Большой какой мальчик. Годик?
- Четыре месяца. Девочка.
1970.
Мама уже работает. Бабка зовёт соседа снести вниз коляску - голубую, с накинутым поверх старым тюлем. Я не умею ходить, но начинаю говорить - стремительно, всё подряд, читаю наизусть "Муху-цекатуху" и ненавижу песню про соловушку.
1971.
Я - атракцион. Теперь вниз сносят не коляску, а табуретку. Меня ставят на неё, и я читаю старухам стихи. Политес маленького двора:"Надо здороваться. Запоминай: баба Настя, баба Аня, баба Тоня, баба Вера." Я рассказываю им про лису и дрозда: - "напоил? накормил? рассмешил? а теперь - напугай!"
1972.
Ясли - мне кажется, они страшно далеко от дома. Осенью меня несёт на руках отец, зимой - привязав пуховым платком, везёт на санках бабка. Весной стаивает снег у колонки, обнажив собачий скелет - осталась длинная шерсть на хвосте и ушах, я уверена, что помню эту собаку живой. Меня ведут к прабабушке - я запоминаю горбатый профиль, хриплый, почти мужской голос, трость с чёрной ручкой, прислонённую к высоченной кровати, сухой резкий запах. Это Баба-яга и она меня, вероятно, съест (она умерла к исходу года).
Ночью меня будит далёкий железный голос - диспетчер объявляет поезда.
1973.
Я большая - теперь меня пускают во вторую комнату - там живёт баба-Катя. У бабы-Кати короткие яркие волосы плотными кудрями, она мне совсем не читает - у неё вообще нет книг, зато всегда есть конфеты. Её комната - рай. Много разных штучек на подзеркальнике: пустые флаконы с гранёными пробками, мотки ниток ("Не запутай мулине!"), квадратная брошка с тёмными камнями, и другая - цветком, вся радужная, есть белая скатерть, вышитая голубями, запах "Лесного ландыша", пудреница с узором изморози и жёлтым шариком на крышке, розовая вазочка из странного двухслойного стекла, в ней - огромная пыльная роза из жёсткого шёлка. Через много лет, в другой комнате, где я оказалась на пять часов позже необходимого, мне минутно захочется забрать и эту вазочку и розу.
