Я - хиппочка-лапочка - урезанные синие джинсы в белом крапе от аккомуляторной кислоты, белая рубаха в синем крапе от гауйской черники. Я стою на Арбате у этюдника с монотипиями. Он идёт по Арбату - ровно посередине, как по ниточке - плывущей походкой любителя галлюциногенов. Даже не идёт - просто за его спиной движется фон - мгновение - и он наклоняется над этюдником: - Твоё?
Я вижу полуседого человека с лицом Господина Оформителя, и одновременно - рыжий призрак в расписных клешах и пёстром цилиндре. Через полчаса мы уже сидим на полу (а больше и не на чем) в его квартире, наполнив руки, как картами, рисунками: я - его, он - моими.
Его зовут Азазелло, ему лет тридцать пять, он три дня как вышел из клиники и обнаружил, что мир сдвинулся. Он не воспринимает слишком быструю речь и музыку, но от покоя к действию переходит стремительно, как атакующая змея. Он мечтает об уколе. Он мечтает о нём почти два года, но согласен подождать ещё немножко. Он рисует - на обороте открыток между полосками текста, на газетных полях, на салфетках, на пачке "Беломора" - карандашом, пёрышком, ручкой, горелой спичкой, иглой, используя вместо туши собственную кровь из "контроля"... Я часами могу перебирать его безумие на бумажных огрызках, пока он курит, болтает, читает мне свои дневники. Они на английском - я не знаю языка. Он переводит мне "Стену" и "Джезус Крайст" и учит набивать косяк. Я учусь прекращать "паровозик" по взгляду. У него милая усталая жена и приёмная дочь - мулатка лет шести. Как-то вечером мы покупаем на последнее у грузчиков универмага "Арбатский" бутылку кипрского вина и распиваем его на детской площадке. Моросит мелкий дождь, вино густое, с привкусом смолы и такое же красное, как ветки кустов вокруг. Мы говорим ни о чём,и ничего не делаем, но это вино - самое сладкое из всех, что я пила. Если на флет, где я живу, звонят в три ночи - это Азазелло. "Можно я почитаю тебе, как умер мой кот Мун?" - я прижимаю трубку плечом к уху на ближайший час. Мне понятны два слова "кот" и "луна".
Когда меня вышвыривают с флета, я еду к нему. Он слушает, нехорошо улыбается и очень мягко спрашивает: - Адрес? - на секунду я ощущаю себя Маргаритой, управляющей демоном-убийцей и адрес не говорю.
Я не видела его уже пятнадцать лет.
