А в самой Пятнице за одни деньги отчего-то принесли сразу три бухла, что я тоже списываю на пагубное влияние господина Геймана.
Потом, когда все уже стояли уютно, как шпроты в банке правильного наполнения, некий голос в микрофон пообещал вдрызг больного Геймана через двадцать минут и на двадцать минут же - без автографов, чисто ответить на пару вопросов.
Потом сквозь толпу стремительно протащили несколько растерянного и очень всклокоченного Геймана.
И примерно через два часа он сказал: "ну раз я обещал двадцать минут, а общаемся мы второй час - можно вы зададите мне последний гениальный вопрос и отпустите?:
Вопрос был действительно гениальный - какой-то юноша попросил прочитать "Эльфийский рил". И даже передал заготовленную распечатку. Которая, по-моему, не слишком понадобилась.
"Только без перевода" - сказал Нил.
Теперь я знаю, как звучит "Эльфийский рил". Офигенно звучит.
Я надеюсь, что из всего народа с диктофонами хоть кто-нибудь выложит эту запись.
А ещё он рассказал, почему не надо было идти на обед с Лу Ридом, как материл его Терри Пратчет во время совместной работы, как три месяца отмывал подобранную коричневую собаку, пока не узнал что она белая, и почему любит, когда за работой наблюдает его кот.
И назвал дураком всего одного вопрошавшего. Нет, не девушку, спросившую "верит ли он в любовь вообще и в возможность дружбы между мужчиной и женщиной в частности".
PS Кстати, когда переводчик добавил к "белой собаке" "белая немецкая овчарка" - я решила, что он перегрелся. Но псина действительно похожа на овчарку и даже где-то на немца:
PPS А на следующий день я к нему близко не прорвалась, но героическая
pirson таки подсунула Гейману две книги "для Оксаны и Роберты". "Не заходи за грань" написал он на моём "Никогде" (да, я знаю, что это предупреждение в "подземке"), а Тишь нарисовал Мышь. Учитывая, что "Мышь" её домашнее имя лет с трёх, можете представить, какие у неё были глаза. 